Ищите стихи в книгах
В 2019 году стихи поэта отобраны и переведены для международного издания "Поэзия Холокоста. Антология" - "Poetry of the Holocaust, an Antology" (издано и переведено совместно с ведущими университетами Великобритании), в издании отобрана мировая поэзия на тему трагедии за послевоенную историю, самое частое по количеству цитирование: 4 переведенных на английский стихотворения.
Пример отзывов: рецензия в литературном онлайн-медиа. Фото как ссылки
Лауреат всероссийского конкурса "Холокост - Трагедия ХХ века", о чем писал Коммерсантъ.
Фото-ссылка
Мещане-блюз !
Листопадные деревья
Словно вещи с ярлыками.
Люди, голые, как липки,
Натянули в одночасье
Платья, брюки с пиджаками,
И дежурные улыбки,
Покерфейсы или хари,
И скорей в универмаги,
В парки, в офисы, бедняги,
Чтоб успеть на распродажу
Удивительного счастья.
Разодетые мещане
С разноцветными плащами
Ждут осеннего любого
Огонечка или прайса,
Иль купона отрывного
На немыслимое счастье.
А оно-то, в должной мере,
Чтобы с бантиком и в сроки,
Да по акции со скидкой -
Никому не выдается!
Лишь влюбленным раздается!
Или тем, кто опечален,
Или тем, кто, одинокий,
Вообще в него не верит!
В октябре, в его начале,
Взял и встретил я случайно
В совершенно сером сквере
Губы алые настолько,
Руки тонкие настолько,
Синеву такую взгляда
С тихой тайной-поволокой,
И еще такие слезы
И такие поцелуи,
Что я понял: "Не иначе,
Как попал я под раздачу,
Удивительного счастья.
А ведь я в него - не верил!"
Так что всякое бывает:
Самый грустный обыватель,
В самом центре листопада
Получил в подарок счастье,
Удивительное счастье...
* * *
Объятый чем-то вдохновенным,
Неописуемым вообще,
Вдруг взял и стал обыкновенным
Таким как все.
Я не пою и не рисую.
И ни о чем не говорю.
Куда? Зачем? Я не рискую.
Благодарю.
А сущее богоявленно
В передрассветном серебре,
Но и оно обыкновенно
Вполне себе.
Сопит во сне малыш лукавый
(И снова где-то рядом Б-г),
Жена предпочитает правый
И левый бок.
И снова вспыхивают фары,
И трасса огибает лес,
И морось взрывом от петарды
Летит в бурлеск.
Опаздываю на работу,
Сегодня дел невпроворот.
Но… Выпадает отчего-то
Рукав Пьеро…
Я прячусь, я простой и скромный!
До шеи плащ! Не мочь, не сметь!
Но арлекиновые ромбы,
Картонный меч…
* * *
Ни в Роттердам, ни в Магадан,
Ни в будущее прошлое:
В плюс ровно 7 к Его годам.
И хочется морошки.
Кто из моих односельчан
На Царскосельском чилит?
В косноязычное сейчас,
Прощай велеречивость.
Знобит, начало февраля.
На Чёрной речке пятна.
Я вызвал на дуэль себя.
Извольте, секунданты.
Уже вытаптывают снег,
Уже пошли мурашки,
Уже несёт Наташа мне
Моченую морошку,
А я через дворцовый мост,
И за Адмиралтейство,
Я в пробках, я прощальный пост,
Пока мелькают рельсы,
Я вечная хандра, тоска,
Я ранен, я в разлуке,
Я повторяю всё «Москва,
Как много в этом звуке»…
После расставания
Приветы... Как ты?
Я тут пью. Ээ... кофе. Причем в Гарлеме...
Полетел винчестер.
Восстанавливаю факты.
Много врали мы.
Особенно я, если честно.
Постой!
Минута!
Я чего звоню-то,
Помнишь мою шляпу? - Растаяла под ливнем, как мороженое!
Отстой.
Армани, то же мне!
Что? На самом деле?
Ну... На Таймс-сквер грачи прилетели,
Вспомнил тебя в купальнике,
Дешевый роуминг...
Знаешь... Нью-Йорк стал совсем маленьким.
А был огромным.
Я тебе не звоню - так что - пока!
Жалкий,
Фоткаю в музеях, с айфоном маюсь.
Словно когда-нибудь отправлю тебе плакаты растерянного Человека-паука,
Женщины с головой-зажигалкой
И Мерилин, за которой подсматривает Микки Маус.
Не прощен.
Ну и по фиг.
Любовь - американские горки.
И еще.
Никогда не пей в Гарлеме кофе:
Очень горький.
Кинопресмыкающиеся
Шумят степные ковыли
Из киномультиплекса...
Дают сегодня визг свиньи,
Точнее рык Ти-Рекса,
И губы, и глаза твои,
И никуда не деться.
Дискредитация любви,
Разоблаченье секса.
А ящерка-то не добра,
Умна и не покорна.
Я тоже метил в юнкера
И каскадеры порно,
А жизнь прошла еще вчера,
И стало не до гонора.
В одной руке полно бедра,
В другой полно попкорна.
Нафабрикуют новых грёз,
А нам и старых много.
А динозавра зла всерьёз,
Шагает прямоного,
И крошит все и вся в компост,
И око ей за око...
А мы целуемся взасос.
И мне - так одиноко.
Развенчан миф, конец тридэ.
На фоне ночи титры.
Драконы, говорят, не те.
И крылья перебиты.
На выход, к лампочной звезде,
Из зала номер три ты...
А я зависну в темноте -
Рычать космически-нигде,
С неведомой орбиты...
Мой город
Я родился в городе Москва.
В девяностых торговал вещами.
Здесь меня кастетом угощали.
Здесь я харкал кровью на асфальт.
Я родился в городе Москва.
Здесь я нищенствовал, понтовался,
Но всегда собою оставался.
Хоть и заносило - и весьма.
Я родился в городе Москва.
Торговал в двухтысячных рекламой,
Чем угодно, временем и кармой,
Только душу - нет, не продавал.
Бабушку лишал когда-то сна,
С дедушкой тащили в горку санки.
А потом такое было сальто,
Мам, прости, ты знаешь всё сама.
Холодит у самого виска,
И слышна в бензине земляника...
И не важно в Марьино, Кузьминках
Или у Кузнецкого моста...
Где себя я только не искал,
Чтобы обнаружить на районе.
Из меня не вытащить моё мне:
Я родился в городе Москва.
Африка
Я выбиваюсь из графика.
Я не успел к фараону.
Меня вызывает Африка
По солнечному телефону.
Я вырываюсь из трафика,
В лужу кидаю монету.
Меня вызывает Африка
По облачному Интернету.
Я - Энди, весь мир мне Фабрика!
Псу на прощанье - лапу.
Меня вызывает Африка
По Скайпу и по Вотсапу.
Вот данные соседа, нарика:
Там из фламинго стейки,
Барханная космонавтика,
И звездные дискотеки!
Жаль, некому всхлипнуть: "На фиг? А?"
Ответил бы:
Романтика
Праздника.
Надеюсь мои выпендрежи и даже
Запрещенные сны и граффити
Когда-нибудь выставят в Эрмитаже.
Да! Еще в Большом, в бельэтаже,
На скамейке из красного бархата
Сохранилась моя царапинка!
Посмотрите обязательно!
Паника.
Адажио так фортепьяненько.
Взлетаю ненужным фантиком.
Куда же я?..
Меня вызывает Африка!
* * *
Я тебя заранее встретил.
До встречи.
Я не помню в котором столетьи
Одеялом укрыл на рассвете
Твои плечи.
Модные джинсы,
Кроссовки
И "забыла сегодня линзы".
В любой из девяти жизней
Красотка.
А может в той зале встретил заранее,
Где бал, и мазурка, и свечи?
- Позвольте впендюрить, сударыня!
- Поручик, какие речи!
- Пардоньте, осечка.
Ты хочешь зачекиниться.
Но нет никакого места.
Ни города. Ни гостиницы.
:( Надула губки: не интересно.
:) Взмахнула ресницами.
Зонтик в ночное небо.
- Ты раньше любила?
- Любила. Либо тебя, либо...
- А вдруг всего этого никогда не было?
- Было!
Лужи пластмассовые,
Листва целлулоидная.
Без пяти будущее, кажется.
Пожалуйста,
Пока звезд уйма,
Поцелуй меня.
* * *
Благодарю за год любви,
За год прекрасно-беспечальный,
За каждый случай неслучайный,
За слезы чистые твои,
Не доверял календарю -
А вот уже и годовщина.
За то, что с Женщиной Мужчина,
Любимая, благодарю.
Благодарю за все дары,
Ты расточительна не в меру.
Творишь секунду, вечность, эру,
Мечты, созвездия, миры.
Еще ты смелая! К примеру,
Ты в логово входила к зверю
Играючи, но без игры.
Совсем отвык от непогод,
И снег, и вечность - не заметил...
За год, который свят и светел,
Благодарю за лучший год...
* * *
Я - танцую бачату.
Я разрушаю танец.
Шагами стихи печатаю.
Останьтесь.
Маяковскому - "переперчили":
Оставили одного в квартире.
Начнем от обратного. На четыре.
Раз и два и три и...
Больше талией. Меньше плечами.
Мое колено и ваши бедра.
Не было печали.
Не зная брода.
Красное облако вместо пола.
Синее дежавю.
Падайте - на гитарное соло.
Я держу.
Будет и есть
Что рассказать о нашей любви?
Просто она была и есть.
Так французы курлычат "уи",
И англичане фасонят "йес".
Так марсиане в ночи шуршат,
И зомби стонут среди гробов.
Что рассказать мне, моя душа:
Будет и есть наша любовь!
Два континуума
..Я-другой в гостях у Вуди.
Он смешной и тоненький.
Говорим о Голливуде.
О моем сценарном чуде.
Вспомнаю о простуде
Сына в Санта-Монике.
Я звоню, смеются дети,
Ни на что не жалуясь,
И жена, конечно, встретит,
Приготовила спагетти.
Что ж, еще по сигарете.
И лечу в Лос-Анжелес.
...Я - другой. Привет и здрасьте.
Я почти отсутствую.
Но я здесь! Хотя б отчасти.
И ищу на ощупь счастье.
И дышу. И чувствую.
Будущее. Свидание.
Ты придёшь на свидание.
Улыбнёшься устало:
"Где же раньше ты был?"
Хэштеги: #где #чертвозьми
Ты придёшь на свидание.
Вся из розовой стали,
И титановых игл.
Хэштеги: #людироботы #followme
Я приду на свидание.
Что-то глупое ляпну.
Ты мне: "Просьба - не ври".
Запрос в поиск: "Давай"
Батарея питания,
Индикаторы, лампы -
Я во имя любви
Девайс.
Ну зачем ты, распутница,
В этот вечер без меры
Расточаешь свой дар!
Бармен на колёсах коктейли из вены льёт.
Все равно не распутаешь
Все мои микросхемы,
Все мои провода.
LoveBot.
Неразборчиво-нервное,
Ретро-трэком, наверно,
Ретро-страхом, наверно:
"У окна столик слева.
Здесь же лет через сто".
Мне, в ответ, атмосферно так: "Ты жесток".
И от прикосновения,
Но - от прикосновения -
Разольется по телу
Электрический ток.
Ок.
Кукла
Я завел себе куклу.
Завожу и играю,
Вывожу на прогулку
И над ней угораю,
Платья ей покупаю,
Сумку, бусы, помадку,
И пою баю-баю,
И кидаю в кроватку.
Наследила, босая,
После ванны, гляжу,
Фу, какая, - бросаю,
И опять завожу.
Вместе с ней офигенно
Съездил к другу на барби-
Кью, похожий на Кена,
У которого Барби.
Закачал я ей робости,
Интеллекта нагуглил.
Все мы - странные роботы,
Одинокие куклы.
Тихо плачет, как свечка.
Догорела, потухла...
Моя милая девочка,
Моя милая куколка...
За мгновенье до вечности
О любви вопрошаю.
Настоящую женщину
Полюбить обещаю.
Ты
Ты. Только ты.
Волны тихи.
Тихо причалю.
Тихий бултых
Словно "хи-хи".
Не различаю
Шорох мечты,
Шелест печали,
Иль о судьбе
Шопот стихий,
Иль в наготе
Там, где рос щавель,
Чьи-то грехи.
Иль в темноте,
Тают свечами
Наши черты.
Тихо, почти
Слышится "чао".
Весь в серебре
Гравий остыл.
Мягкие мхи...
Звуки пусты.
Очень скучаю.
Но в сентябре
Эти стихи
Извини меня, пожалуйста, но я посвящаю
Себе.
Черта
Я дошел до черты,
Намалеванной белым.
Не твои ли черты
В асфальтовом небе.
Я дошел до черты.
По бордюру, по кромке.
Только слово черкни.
И ничего кроме.
Я дошел до черты.
Мне пропасть или в пропасть?
Или боком пройти
В миры твои просто?
Где-то грезы гремят.
И ударит, сутуля,
Молодой аромат
Твоего поцелуя.
Ты меня не прости
До-ре-ми-до-свиданьем.
И восходит такси
Утровечером ранним.
Рыщут фары, чертя
По бетону тумана...
И сочится черта.
Квадратная рана.
Поцелуи-Jazz
Целовать твой след.
Мокрый. Забытый на полу.
Целовать твой свет,
Огонь, золу...
I love you.
Целовать. Слизывать капельки абсента
С припухлых губ.
Словно мы застряли в Сорренто,
А Капри плывет на юг,
А мне не хватает света,
И он пузырится брют.
Only you.
Целовать. Почти не касаясь.
Шея, ресницы, пальцы,
Сломанный ноготок.
Вспыхивают астры.
Самый воздушный танец.
Silence.
Let's talk.
Целовать. Шептать на языке пламени.
Из губ пить.
И стремглав
Сделать что-то неправильно.
Любить...
Love...
* * *
Брошу тебя давно.
Вечер утра.
Было круто.
Запахи вкуса -
Вина.
Кино.
В главной роли Кьюсак.
Фильм "Без дна".
Поднять воротник,
Да на мне футболка (лого "Ник: Дик").
Закурить бы, да не курю.
Сплюнуть бы, да горю,
Высох чистых слюней родник.
Горюю. Факел-фрик.
Я тебя брошу,
Как медный грошик
В шапку неба.
В безвременье.
На планету репейника,
Там березка и рядом верба.
Там пойманный поцелуй вчерашний.
Там слайды взрыва нашего.
Лав-Ойл-Калашников-Раша.
Звезды в горсти.
Часы на руке.
Жарко, липко.
Прилипла улыбка
К левой щеке.
А у тебя выбилась челка.
Дай поправлю.
Ну все. Руку пусти.
Ты клевая телка.
Ай лав ю.
Не скучай.
Прости.
Прощай.
***
Мама, мама! Комочек из пуха.
Мой зверек, что желает согреться.
Воплощение голоса, слуха
И открытого, чистого сердца.
Мама, мама! Моя хворостинка.
Песня жаворонка на рассвете.
И упавшая утром росинка,
За которую буду в ответе.
И в закат за тобой убегая,
Почему-то шепчу я упрямо:
Мама, мама, моя дорогая,
Моя милая, милая мама…
* * *
Когда повсюду наступит Прага.
В виде глобального архитектурного прорыва.
Когда даже самый последний скряга
Выбросит мелочь за кружку пива.
Когда шар качнется невидимой осью,
Так, что стеклами задрожат пивные,
Я приду к тебе. С котелком и лаковой тростью.
И ты полюбишь меня впервые.
***
Пряничное чародейство.
Вкусные плечи и шалости.
Варенье (и не надеяться)
Попробуй, пожалуйста!
С чаем такие булочки!
Понимаешь (возьму печенье),
Дождь (и все) кончается в будущем,
Настоящее вечно.
А для прошлого - инстаграммишься,
Лайкаешься фейсбуково,
Селфишься (мол здесь была сладкая дамочка,
Мимимишная бука).
Смотрим и угощаемся:
Дождь идет без антракта.
Только сегодня счастье.
Не вчера и не завтра.
Создаем Вселенную целую
В глухой глубинке.
Целую
Ямочки твоей улыбки.
Генуя
В ранах померанится
Шкура черепиц,
Умирать останется
На глазах убийц.
Мы убили Геную
Целясь в объектив,
Беспредельность гения
Рамками убив.
Умирая глянцево
В цифровых умах,
Генуя останется
Прямо на холмах.
***
Игры, в которые играют люди.
Медсестра, гувернантка, школьница,
БДСМ, ЛГБТ, свинг, нудики.
Классика: брак, любовник, любовница.
Люди играют в игры, которые
Щекочат нервы, порой до смерти.
Актеры, политики, полиция, скорые,
Войны, деньги, всего подряд россыпи.
И пока эти игры вырастают в игрища.
Я смотрю на снежинку за моим окном.
Кружится, хрупкая, а какая силища!
Мир переворачивает вверх дном.
Тянет снегопад за невидимые нити.
Все накрыв - от Москвы до Риги.
И овчарка ловит пастью эти хлопья. Извините,
Предпочитаю такие игры.
Пе$енка про любовь
Первый куплетик
Невозможно купить любовь.
Можно купить компанию Майкрософт, и Гейтса назначить дворецким.
Можно купить и нежную улыбку, и дикий рев,
Можно купить новую дату рождения и смотреть на всех взглядом детским,
К Папе, Президенту и Королеве нагрянуть с вояжем светским,
В грязной забегаловке купить самый вкусный плов,
В квадрат окна поместить рассвет с пейзажем замоскворецким,
Трахнуть всех звезд Голливуда и понять, что встречаться не с кем,
Полететь в космос. Оттуда послать всех бывших подружек. И осознать, в конце концов,
Истину, звенящую гонгом тибетским:
Невозможно купить любовь!
Второй куплетик
А может быть можно купить любовь?
Юридически это относится к праву налево.
Конечно, не купишь здоровье, хотя врачи берут будь здоров.
И невозможно купить жизнь forever!
И удачу. И счастье (пусть уже зафрахтованы яхта и дева).
И нельзя приготовиться к будущему, даже если всегда готов.
И никак не поменять свои гены и корни фамильного древа.
Но когда-нибудь ты почувствуешь себя одиноким Адамом, и рядом тут же появится Ева.
И ты вкусишь сладкое. И останешься без штанов.
И подумаешь - за мгновение до второго припева:
"Fuck всем, извиняюсь, off! Мы платим - любовью! И нам дарят - любовь!".
Детектив-Live
Блондинка. Два портфеля и билет.
Нажал на ключ —мигнул кабриолет.
Ты шаришь в бардачке, там паспорта
С твоим лицом, с чужими именами.
А ты… забыл задание свое.
Забыл жилье, тряпье свое, ружье.
Но дверь кабриолета заперта -
Блондинка села с книжкой Мураками.
* * *
Я жвачка на твоем каблуке.
Подлый плевок на твоем плаще.
Огрызок, задержавшийся в твоей руке.
Я никто и ничто вообще.
Прощальный мат в милых устах.
Ты выбрасываешь меня, бранясь.
Ты разлюбила меня. Раз так –
Я превращаюсь в пыль. В грязь.
* * *
Я тебя оцениваю в ломаный грош.
Под долькой луны где-нибудь в Юте.
В свой сакс митингует черный Гаврош.
И душно. И юр май бьюти.
Старые вывески Миллер, Пицца.
Бар на отшибе всю ночь пустой.
И ломаный грош под луной искрится
Американской Мечтой.
* * *
Возьми меня в разработку.
Брежу от сумеречного житья,
Слушаю, как ветер хрипит в рваную глотку.
Жду дождя.
Пасмурный вечер. Наблюдаю тупо.
И вот уже вес окружающей меня картинки приближается к одному килобайту.
Пешеход похож на очертание своего же трупа.
Он идет против ветра. Он все ближе к асфальту.
Жду тебя, твоих действий, твоей разработки.
Так, например, чиновника во время его уик-энда вербует МИ-6.
Он предоставит все чертежи новейшей подводной лодки,
А они уничтожат пленку, на которой он в купальнике обнимает мужчину и шест.
Наконец, ливень.
И если меня окружат зонтами во время ночных облав,
Я скажу симпатичному следователю с твоим лицом: "Ай эм ливин,
Понимаете, ам ин лав".
* * *
Невозможность расстаться.
Невыносимость расстаться.
Мебели невыносимость.
Фортепиано звенит, хочет остаться.
В нем еще музыка. Плюс лак. Минус
Груда заполненного пространства.
На вынос.
Невыносимость неба.
Свет и справа и слева.
Воздух повсюду.
Вынести его мне бы,
Заранее укрыть машину, спрятать посуду,
Нанять бригаду таджиков, пусть себе выносят небо.
Впрочем, точно опрокинут, не буду.
Невыносимость лета,
Весом 92 дня нетто.
Полная невозможность
Выжить без поцелуев сладкого цвета,
В тайну любви твоей снова брошусь.
Выкроить бы время, ну хоть бы вечность, у рассвета
С помощь звездных ножниц.
Невыносимый город.
Домов и событий пыльный ворох.
Спешу к сверкающему прибою
Третьего кольца. К обмороку дорог. Из оконных створок
Вываливаются отслоившиеся в жару обои.
И, конечно, знают фортепиано, небо, лето и город:
Мне ну просто невыносимо расставаться с тобою.
И я тебе дорог.
Песня Suka
Сука. Твой путь полон грязи.
Ты взъерошена и бледна.
Сука. Разве
Ты до сих пор одна?
Твое солнце, все в листьях, с крыши на крышу.
Твои дороги завязываются в петлю.
Милая моя сука. Я тебя ненавижу.
Я тебя люблю.
Припев: собачий лай и скулеж.
Сука. Ко мне! Ты что, оглохла?
Впрочем, я сам уже подошел...
Завистницы думают – кончишь плохо.
Но ты это делаешь хорошо.
Хочешь, оближу тебя, озябшую, бесстыжую.
Убежишь, укусишь –все стерплю.
Милая моя сука. Я тебя ненавижу.
Я тебя люблю!
* * *
У меня очки-иллюминаторы. И снова
Рында солнца весело звенит.
Проплывают Мийас, и Гранада, и Кордова. Либо: Проплывают Бельдиби, Кемер и Текирова (не важно)
Каждый город очень знаменит.
Проплывают женщины в купальниках. Но что-то
Я смотреть на это не могу...
Все стоит у пирса одинокая Тойота,
Плачешь ты, и щелкаешь сигналом поворота
На другом далеком берегу.
Песня про нас
Давай поиграем в будущее. Сейчас.
Ты моя женщина. Я твой мужчина.
Возможно у нас дети. Но сегодня как раз
Они у наших родителей, на то есть причина.
Романтический вечер. При свечах.
Правда свечи в капоте. Только мы и машина.
Камин, он же мотор, зачах.
И ты моя женщина. И я твой мужчина.
Припев:
И я ловлю твои губы в сырой маете
Летнего вечера, и при этом
Наше будущее вспыхивает в темноте
То ли ксеноновым,
То ли лунным светом.
А давай играть в прошлое. Прямо сейчас.
Ты моя девушка. Я твой парень.
И, конечно, погоня. Мы мчимся, смеясь.
И я тебе благодарен. За все благодарен.
Мы еще не расстались. Но с дорогой беда.
Поцелуй в полете. Среди дыма и гари.
Мы уже не расстались. И теперь навсегда
Ты моя девушка. Я твой парень.
Припев:
И я ловлю твои губы в сырой маете
Летнего вечера, и при этом
Наше будущее вспыхивает в темноте
Лунным светом,
Звездным светом!
* * *
Любовники.
Может быть, на ночь. Может быть, навсегда.
Вспыхивает в небе мудрая звезда.
Нью Эдем. Древо Познания. Мы садовники.
Из нашего окна не видно, как людские судьбы сплетаются веками,
Как расширяется Вселенная, как мир жесток.
Оргазмы встряхивают тебя, словно электрический ток.
И я ловлю твое тело руками.
Девочка на экспорт. Дива не из нашей тусовки.
Официально – гордая, независимая личность, официально не бл.дь.
Сколько же ты стоишь, спрашиваю я себя опять и опять,
Почем ледяное сердце в солнечной упаковке?
Ты придерживаешься бесстыжих
Представлений о жизни, о мужчинах, а еще, я надеюсь, ты все-таки придерживаешься мечты
О карманном муже и доме у озера, в котором другая ты.
Неукращенная. Я уже понимаю, почему на кострах сжигали рыжих.
Ты не похожа на многих. Сегодня каждая согласна
На принца с конем и дворцами. В обмен каждая – ничего не готова дать.
Прет такая клонированная длинноного-нецеллюлитная рать.
А ты выходишь навстречу... И ты прекрасна.
Ты прекрасна. Каким-то внутренним светом.
Твердым умением жить. Жидкой помадой губ.
Мощно закрученным ДНК. Сладкой кожей. Знаешь, я однолюб.
Предлагаю – любить тебя одну этим летом.
Предлагаю вместе запросто превозмочь
Силу тяготения к быту. Я включу Радио Секс.
Я включу энергию между нами.
Я занавешу окно рекламными вывесками, звездами и огнями.
И мы будем любить.
И будет День Седьмой.
И будет Ночь.
* * *
Я поклонник позднего бритпопа.
У тебя изысканная попа.
У тебя
Длинные такие сигареты,
Ногти, и вопросы, и ответы.
У тебя.
У тебя останусь для прикола,
У тебя мечта, и ром, и кола,
У тебя
Палп, Оазис, Блер, смешные люди,
А еще мечта. Мечта о чуде
У тебя.
* * *
Пуговица на ткани пространства.
Генеральный слоган: «Оторвись!»
Небоскребы новоренессанса
Раскачивают высь.
Меркуцио смертельно ранен.
Визжат вороны
С индустриальных окраин
Вероны.
В ночные клубы,
Покусывая пухлые губы,
Летишь в облегающем платьице,
В кабриолетовом бреде.
И полночь с тобой расплатится
За всех Ромео на свете.
* * *
Я знал одну женщину. Она запуталась, но боролась.
За любовь двоих, прежнего с кем жила,
И нового, который включал ей 'Энджи' Роллинг Стоунз
И подвозил до угла.
Прежний покупал ей продукты на вечер,
Помогал получать страховку, спал с ней по ночам,
Раздумывал не купить ли акции группы МЕЧЕЛ,
В аэропортах встречал.
Новый все время шутил, кормил ее с руки черешней,
Болтал о легкости бытия, намекал, что ей все к лицу.
Она прерывала с ним половой акт, когда звонил ей прежний,
И отвечала в мобльный 'Подъезжаю к кольцу'.
И когда закатное солнце жухло, наподобие апельсина,
И оттиск вороны на оконном пейзаже был похож на гербовую печать.
Я искал на пустой кровати ее запах. Я хотел быть тем прежним очень сильно.
И я от боли кусал подушку, чтобы не кричать.
* * *
Вот и Москва.
Знаменитое хамство.
Всюду амбициозные люди,
Которые не желают работать. Я скучал.
И едва
Войдя в аэропорт бывшего ханства,
Я остро почувствовал дыхание своей сути,
Своих начал.
Паспортист брякнет строго:
"Смотреть на меня".
Таксист еще строже: "До центра – штука".
Мазутного воздуха вдох.
Москва. Как много...
Грязи, а я свинья,
Любви, а я шлюха,
Денег, "а мне пох..."
В кафе Мисс Вселенная подаст холодные блины,
И принесет счет.
А как насчет
Сдачи? Или смысла в жизни? Или молодой луны?
Гаишник, конечно, потребует мои права...
Новая моя Византия, в чистом поле царствуй.
И – здравствуй,
Москва.
* * *
В пластмассовый ящик, в который раз,
Бросаю расстегнутый часовой пояс.
Прохожу досмотр. И вот опять куда-то прет: Опять жующая, живущая, срущая мразь,
Я то есть,
Летит вперед.
Отель. Ресторан.
Жареные органы животных и растений.
Гирлянды на пальмах в конце декабря.
Куда эти толпы в такую рань?
Вглядываюсь в отражения, тени.
Ищу, высматриваю. Тебя.
Сон-Пегас
Мне приснилось - мир погас.
Только он, крылатый,
Среброкрылый конь Пегас
У окна, патлатый.
Чья-то дача, все в грязи.
Я да мы с тобою.
"Ты бы сделала УЗИ,
Стала, вон, рябою".
Прямо с чистого листа
Тянем бутерброды.
Грамм, наверно, после ста
Вздрогнул: "Все уроды!"
Грамм наверное с двухсот
Возопил: "Достало!"
Ну а после пятисот
Забубнил под сало.
Речь моя была пошла
И вульгарна малость.
Ты ушла, пошла, пошла...
И пришла, осталась.
Я сказал, что космос - прах,
Обращенный в пудру.
Говорил про вечный трах,
И про камасутру.
"Если бычим - не беда.
Бытие и склоки!
Ниоткуда в никуда
Валим волооки"...
Просыпался, все браня,
И храпел в печали... -
И лишь в гриве у коня
Молнии трещали.
Последний блюз
Последний Блюз.
Блюю, плююсь,
Но снова пью,
Да, да, да,
Хрусталь из люстр,
Любовь из уст,
Мечту твою.
Да, да, да,
Последний блюз. Йе.
Ушла в семь.
Насовсем.
Осталась только
Твоя заколка,
Зубная щетка.
И память кожи:
Касанья обжиг,
Почти щекотка,
Осталась тоже.
Мне счастья мало.
Все ерунда.
Ты и не знала,
Что ты уходишь,
Да, да,
Совсем уходишь,
Да, да, да –
Навсегда. Йе.
Дайте, дайте, дайте
Еще одно тело – я выпью душу.
Еще один берег – я выпью сушу.
Ну хоть однажды, молю,
Утолите жажду мою,
Дайте, дайте, дайте
Музыку. Последний Блюз.
О, Йе!
Мельбурнское фламенко
Прости меня, о, прости меня.
О-о-о-о,
Прости.
За что – не знаю.
Но. О-о-о прости.
Я скатывался в Антарктиду.
Я спотыкался.
Я перешагивал
Через умирающих ангелов
На мельбурнских тротуарах.
Я не нашел тебя в этом городе.
Ты недоступна.
Это преступно.
Я требую компенсации у правительства Австралии.
For overcrawded Sydney,
For that free "prison city", which I've escaped.
Give me advise
Where is my Paradise.
What a Hell I'm doing here?
В Мельбурне, на южной окраине мира.
И вспыхивала ночь.
И звезды гасли,
Одна за другой,
Их было все меньше на черном фоне.
Да, да, эти трафаретные звезды,
Каждая, по очереди,
Словно в ржавом заброшенном тире
Дробью
Выбитые
Жестянки.
Прости, прости, прости.
Я погашу тебя, солнце.
Я погашу тебя!
Я выбью тебя сразу,
Выстрелом в упор.
Отлитым из лучшей стали,
Начиненным ненавистью и порохом,
Безумным своим "Прости".
О-о!
Прости меня.
Прости меня.
Прости.
Sale
Большими красными буквами SALE.
Рождественские распродажи.
Ты что-то рассказываешь о себе. Ты закончила Йель.
Даже.
Не проснулся ли ребенок, найду ли работу, бывший – такая сволочь, полный крах.
Некачественная линза жжется.
Милая, все вижу. Тебе для здоровья нужен трах.
Жесткий.
Много слов. Не волнуйся, ведь в разгаре сезон распродаж.
Хоть и мот я,
Но для тебя приберег и тепло, и обмылок, и по скидке ты в обмен ничего не дашь.
Только жаль, тебе сегодня не требуются… рваной души лохмотья.
Манекен-блондин и колокольчик динь-динь.
Кто-то фотографируется в примерочной для прикола.
SALE, по рейтингу, мировой бренд номер один.
Бренд номер два - Кока-Кола.
* * *
Включить кондиционер в остывшем доме.
Снова выключить. Погасить свет.
Поставить стул на веранде.
Вдохнуть поглубже.
Сесть. Полчаса слушать море.
А потом взорвать мир
Строчкой, написанной в темноте.
* * *
Мне нужен твой запах.
Мне нужно касаться
Твоей футболки и джинсов синих,
Если они на тебе.
И я хочу тебя, апах.
Я хочу тебя, аться.
Я хочу тебя, иних.
Я хочу тебя, бе.
Возможно, это эгоистично.
Мало ли что мне нужно.
И в алфавите твоего языка - последнее место
У буквы 'я', принадлежащей мне.
Но ты нужна мне, я хочу тебя, ично.
Понимаешь, я хочу тебя, ужно.
Я хочу тебя, есто.
Я хочу тебя, не.
* * *
Я стою на паперти
С протянутым членом.
Вы же меня не оставите,
Дама со взглядом рентгенным.
Не оставляйте меня...
Космос
Как я вылетел в открытый космос...
Началось всё много лет назад:
Поцелуи, спутанные космы,
И морской закат в твоих глазах.
Остро пахло бизнесом, Бутыркой,
Поднимался ветер «Да-ну-на-х»:
Выбросило этакой бутылкой —
В невесомость на чужих волнах.
Я сливался с небом и стихами.
Поднимался выше. И скучал.
Пластиковый мусор за буйками,
Там, где ближе звезды и печаль.
А вернувшись, позвонил. Но поздно:
«Вышла за муж. И рожу к зиме»...
И вот лишь тогда открылся космос,
Леденящий, вечный, чёрный космос.
А стоял, казалось, на земле.
Итальянское
Локоротондо.
Альберобелло.
Круговоротом.
Осточертело.
Не дольче вита.
Форте - без пьяно.
Солнце разбито
Вазой Мурано.
Сколько же можно
Вечно без цели
И без причины?
Порто Ротондо,
Кала ди Вольпе,
Пикколо Ромаццино...
Но под капотом —
Поршни запели
Локоротондо,
Альберобелло...
Переболело
Сердцем у горла:
Озеро гжели
Синим по белому
За поворотом...
Но Альберобелло.
Но Локоротондо.
Тянется бедная.
Машет мне родина...
Но Альберобелло.
Но Локоротондо.
Ты
Допустим, это будешь ты.
Не потому что так совпало.
Не потому что с кем попало.
Не потому что по пути.
Конечно, это будешь ты.
Так небеса предначертали.
Предуготовили в начале.
Не отпустить, не отступить.
Я счастлив. Это будешь ты.
Торнадами завьются космы.
И все летит в открытый космос.
И хорошо до немоты.
Конечно, это будешь ты.
Навечно: это будешь ты.
Перелёт
Что есть у меня?
Чемодан, две сумки.
Что есть у меня?
Пара ключей.
Кредитка в куртке
И смятый чек.
Что есть у меня?
Моряк фартовый,
Что есть у меня
В полночный шторм?
Мои неотданные швартовые.
Воспоминания перед сном.
По гугл-карте
Пошарю ночью:
Среди морей
В стороне от стран,
Я увеличу на синем точку.
И растяну ее на экран.
Поставлю будильник.
И утром в плаванье.
И самое главное,
Среди воды,
Среди тумана я выйду к гавани.
Я точно знаю, что выйду к гавани.
И эта гавань,
Родная,
Ты.
Стихабрь
В стихабре я увидел тебя.
Тихо падало тихое слово.
Налетала пурга, серебря
Лес берёзовый, лес еловый.
И Сапсан из Москвы через лес.
Проводов бесконечные волны.
И узоры на мерзлом стекле
Семисвечны, шестиугольны.
***
Так мало поводов улыбкой поманить.
Так мало поводов понравиться: однажды
И улыбнуться, и остаться в них,
В глазах, раскрытых, словно ставни, настежь.
***
Дойти до конца. И больше.
До самого дна, и в дно.
До неба. И в целый космос.
До снов - до тебя одной.
Испить эту боль - до капли.
Познать эту радость - всю.
Захлопает сердца клапан
Оборванной дверью — пусть!
И в пятое измеренье
{Лишь тёплые губы дай}
И страшное озаренье.
И вечная благодать.
Целую реснички, веки.
Недолго: навеки.
Любовью спасаем мир.
Дойти до конца.
Мы.
Секрет
Я расскажу тебе про Вага-бум.
Про Вага-бум Чирлин-чирлили-бом.
Там целоваться нужно наобум,
Расплачиваться чистым серебром,
И танцевать с тобой.
И не с проста Чирлин-чирлили-бом
Все ищут, постигая Вага-бум:
Настолько удовольствие, что боль,
Настолько незаметно, что забудь,
И потанцуй со мной.
И синие помады синемад,
И жёлтые велюровые жю,
И Рю де Ню, и Синема Олл-найт,
Неоновость, и лужи, и дрожу.
И танцевать. И ждать.
На лацкан - термоядерный бутон,
И кончик языка - на контур губ.
И тысячи гитар - коснутся струн.
И рок-н-ролл, и ночь над Вага-бум,
И мы найдём Чирлин-чирлили-бом,
Мы обретём любовь...
Любимому Директору любимой школы
А мне осталось. А мне досталось.
Плюс бесконечность пошла в числитель.
Я на могилу приду покаяться.
Валерий Лазаревич Кронгауз,
Спасибо Вам, дорогой учитель.
Мы программировали в Паскале:
If / then - как вечное перепутье.
А уравненья когда писали,
Кончались доски, крошился кальций,
И после живописи наскальной
Мы выходили из детства — в люди.
А взгляд весёлый. А взгляд суровый.
Очки - и солнечный бликом зайчик.
И сделал школу ведь — образцовой.
И сделал жизнь свою — образцовой.
А просто он не умел иначе.
Мы так не сможем, Валерий Лазаревич,
Вы нас простите, Валерий Лазаревич.
...Чтоб он спустился в своей коляске -
Соорудили в подъезде пандус:
А вдруг по Бауманской хоть раз он,
А вдруг он вновь к триста сорок пятой,
Седой и маленький, колоссальный,
Покатит хмурясь, но улыбаясь,
К десяткам тысяч своих проказников,
К ученым, физикам, генералам —
Влепить оценку по пятибальной...
Но незаметно он.
Но не прощаясь.
Валерий Лазаревич Кронгауз...
***
Я думаю, что мы не осознали.
И в горле его голосом саднит.
И он буквально где-то рядом с нами.
И каждому сейчас перезвонит.
Наташа как-то стихла, замолчала.
И детям ведь не объяснишь никак.
И надо ради них — через отчаянье,
Но уронил над пропастью печали
Тот, кто носил над миром на руках.
И Саша ничего ещё не понял.
Но скоро будет вынужден понять.
И Юра, Вера, Люда. Все мы. Кроме
Единственной. Нам — не доступно горе,
Когда переживает сына мать.
Мне кажется, что мы его не знали.
Весь его гений. Всю его любовь.
Всю преданность семье, народу, сами
Себе решили будто каждый занят.
А он звонил, звенел колоколами.
И мог его услышать ведь любой.
Упал лишь раз. До этого не падал.
И вдруг все отвлеклись от важных дел.
И поняли, что среди нас был ангел.
Голубоглазый, тихий, чистый ангел,
Который почему-то улетел.
© SMELYANSKY